Пришла в книжный магазин – не покупать, просто побродить среди полок, полистать новинки, пересчитать деньги в кошельке и, грустно вздохнув, уйти. Гуляю, листаю и вдруг слышу в странично-переплетной тишине спор, по всей видимости, двух абсолютно незнакомых друг с другом покупателей. Оба стоят за соседним стеллажом, и я их не вижу.

- Не берите это, - голос низкий, густой и гулкий, как у священника.

- ...Почему? – девчонка. Судя по звонкости, школьница еще.

- Потому что гадание не есть правильный путь постижения собственной судьбы.

- Почему это? – явно недовольна тем, что кто-то лезет к ней с советами.

- Потому что человек сам лепит себя. Вот этими руками, по которым вы собираетесь гадать.

- По ладони можно прочитать многое.

- Может быть, и можно. Но не нужно. А то потом еще захотите исправить линию судьбы с помощью лезвия.

- Не захочу. Неужели вам не интересно, что случится завтра?

- Интересно. Только я хочу узнать об этом именно завтра, и если это будет что-то плохое, то я приложу все силы, чтобы исправить это. Знаете что? Почитайте-ка Ричарда Баха. Пойдемте, покажу, на какой полке лежит.

Выруливают из-за угла: мужчина лет пятидесяти, с огромной пегой бородой, и девочка-школьница с ярко-розовым рюкзаком за плечами. Он осторожно ведет ее под локоть, а девчонка от удивления даже не возмущается. Доходят до полки, где стою я с томиком Баха в руках. Мужчина останавливается, выпускает локоть девочки, широким жестом указывает на ряд книг в ярко-голубой обложке, потом поворачивается ко мне и окидывает внимательным взглядом. Я демонстративно закрываю книгу и, погладив по корешку, ставлю на место. Рука девчонки тут же тянется к этому томику.

Мужчина подмигивает мне, разворачивается и уходит.

Я продолжаю прогулку по книжному и гадаю про себя: станет она покупать Баха или нет.



В голове уже второй день крутится притча:

«Когда Бог слепил человека из глины, у него остался один неиспользованный кусочек.

- Что еще слепить тебе? – спросил Бог человека.

- Слепи мне счастье, - попросил тот.

Ничего не ответил Бог и только положил человеку в ладонь оставшийся кусочек глины».