*
Лиссабон похож на обаятельного небритого дядьку лет пятидесяти -- седина в волосах, кожа потемнела от солнца и ветра, в глазах прячется ленивая улыбка. Он слегка обшарпанный, но на удивление уютный и такой... обжитой, что ли? Даже над самыми истоптанными туристическими тропами сушится белье, местные пенсионеры загорают на лавочках, дети гоняют мяч на площади у церковных стен. Только ты собрался сделать кадр со смотровой площадки, как на соседней крыше открывается чердачное окно, из него высовывается мужик в полосатой рубахе и принимается красить раму, насвистывая что-то себе под нос. И ты невольно сбавляешь шаг, опускаешь фотоаппарат, берешь пироженку в ближайшей кофейне и тоже начинаешь расслабленно и спокойно глазеть по сторонам. Торопиться некуда, солнце пригревает, океан вечен, весь мир подождет.
*
Португальцы -- очень общительные и душевные люди. И им совершенно не мешает то, что ты не знаешь португальского, а они не знают английского. Одна почтенная сеньора в супермаркете очень доходчиво объяснила мне, что ей надо достать булочки с верхней полки. Вооон те. Да, правильно. Шесть штук. Спасибо, дорогуша, а то спина болит, не дотянуться.
*
Океан звучит совсем не так, как море. Вместо шелеста прибоя -- глухой раскатистый рокот и ветер, который вжимает тебя в скалу. А в центре каменного барельефа, украшающего гробницу Васко да Гамы, изображена смешная пузатенькая каракка. Страшно представить, что как раз на такой смешной и пузатенькой он и уходил в эту рокочущую неизвестность.
*
Моему внутреннему ребенку исполнилось трижды десять. И он счастлив.