Глава 13. Снова дома.



Возвращаются в порт корабли после дальнего плавания,

Оставляя шторма и туманы в дали голубой.

Переплыв море слез, переплыв океан расставания,

Кораблём одиноким я вновь возвращаюсь домой...



Я сидел в углу около камина, грея ладони о большую кружку с чаем. Вайпер свернулась у меня за пазухой и притихла, чего нельзя было сказать об окружающих. Желание спрятаться куда-нибудь подальше росло и крепло. И без того небольшая комната казалась совсем тесной из-за толпящихся в ней людей. Работники заповедника в наспех натянутых поверх пижам мантиях, вытащенные пожаром прямо из постели, залечивали ожоги, спорили, пытались определить урон, нанесенный нападением. Кто-то громко сокрушался о погибшем гиппогрифе и погубленных зарослях редкой лунной осоки. Взъерошенный и усталый Смит с деловым выражением лица носился туда-сюда, пытаясь одновременно помочь пухленькой, чем-то похожей на мадам Помфри целительнице и отвечать на вопросы одного из авроров.

― Гоуст, вы бы, что ли, укрепляющего зелья выпили, а то на вас даже смотреть страшно.

Я резко обернулся, чуть не вылив на себя чай. Невилл стоял рядом с диваном и смотрел на меня с высоты своего роста. Смотрел не так, как полчаса назад на берегу, а уже без профессиональной аврорской настороженности, будто бы даже сочувствующе. Я ничего не ответил, и он тихо спросил:

― Совсем плохо, да?

― Совсем плохо не мне, а тому вашему сотруднику, которому едва не перерезали горло, ― огрызнулся я, не сдержав досады. ― Он жив?

― Генри? Жив. Пока, ― мрачное «пока» насторожило меня. И, как оказалось, не зря. ― Они взяли достаточно крови, чтобы приготовить зелье. Целители в Мунго боятся, что Генри не выживет, если эти... волшебники проведут обряд полностью. Если протянет до утра, то все будет в порядке. Вы не беспокойтесь, он сильный маг. Конечно, придется поваляться в больнице, восстановить силы, но я думаю, он справится. Вы, мистер Гоуст, тоже не лыком шиты. Кингсли рассказал мне, что обнаружил вас у своего друга-маггла, к которому вы попали, можно сказать, прямо из рук группировки Квинтуса. Но, насколько я знаю, вы многое помните.

Я рассеянно посмотрел на Невилла, не понимая, что могла означать последняя фраза. Тот осторожно присел рядом, не отводя внимательного взгляда от моего лица. Ну конечно, какой же я глупец! Смит говорил, что эти маги, взяв кровь и отобрав волшебную палочку, стирают память своим жертвам. Но то, что я рассказал о себе Шеклболту, не было похоже на рассказ человека, недавно подвергшегося заклятью забвения. Невилл откинулся на спинку дивана и перевел взгляд на горящий в камине огонь. У меня возникло такое чувство, что все это время меня держали на мушке, а теперь снайпер слегка отвлекся, но опасность еще не миновала.

― Вы очень сильный маг, мистер Гоуст. Перенести такой тяжелый обряд без особой потери сил... И то, что вы сделали сегодня... Ведь чтобы справиться с таким пожаром, пришлось бы изрядно попотеть группе специалистов. А у вас все так просто: несколько шагов вперед, и огонь гаснет. Или это была невербальная магия, мистер Гоуст?

Я невразумительно промычал в ответ что-то про врожденное умение подчинять своей воле огонь и уставился в свою кружку, чай в которой уже успел порядком остыть. В чае отразился остроносый паренек с взъерошенными волосами. Глаза у него были круглые и перепуганные. Невилл продолжал задумчиво рассуждать вслух.

― Я читал что-то о магах, умеющих подчинять себе некоторые природные явления, но, честно говоря, вживую таких уникумов ни разу не видел. У вас палочка, наверно, с пером феникса. А в Дурмштранге вы на чем специализировались?

― Защита от Темных Искусств.

― Защита? Странно, я думал, что в этой школе... Гм, ясно. Вы знаете, если вы приехали в Англию в поисках работы, то я бы порекомендовал вам обратиться в Хогвартс. Там сейчас как раз проблемы с преподавателем по ЗОТИ. Старый учитель... э-э, внезапно уволился, а нового найти никак не могут. Сами понимаете, какая ситуация: разгар учебного года, подходящих специалистов нет... Нужен хотя бы ассистент, который бы смог взять на себя часть обязанностей. Я думаю, директор Дамблдор с радостью вас примет. Конечно, придется взять рекомендации с места учебы, кое-какие справки, но это мелочи, ― Невилл посмотрел на меня и в первый раз с нашей встречи улыбнулся. На меня смотрел почти незнакомый человек. Нет, конечно, от прежнего Невилла-мальчишки остались чуть оттопыренные уши, вздернутый нос... Но черты лица будто бы подравняли топором, придавая им резкость и мужественность. Глаза стали «взрослыми»: серьезными, внимательными, настороженно-усталыми.

― Простите, мистер Лонгботтом, но откуда вы знаете про проблемы в Хогвартсе? Вы же аврор, ― я не смог удержаться от вопроса.

― Моя жена там преподает Зельеделие. Волей-неволей приходится слушать о том, какие глупые обормоты учатся в школе и как тяжело одновременно вести свои уроки и заменять отсутствующего преподавателя.

Я представил себе этого нового Невилла-аврора, с каменным лицом выслушивающего жалобы жены, и с трудом спрятал улыбку. Даже сам факт того, что Невилл женат на преподавательнице зельеделия, меня несказанно удивил. В школьные годы лишь одно упоминание об этом предмете наводило на него дикую дрожь. Интересно, почему Снейп ушел со старой должности? Неужели наконец понял, что педагогика – это не его призвание? Или... Я выдохнул сквозь зубы. Вполне возможно, что он погиб. Я его, конечно, ненавидел, но смерти даже Снейпу желать не стал бы.

Мысль о скором возвращении в Хогвартс показалась мне очень соблазнительной. В первую очередь из-за удобной возможности пообщаться с Фоуксом, увидеть своих старых учителей, школу, узнать подробности «битвы за Хогвартс», может быть, даже выяснить, как там мои... друзья. Хотя, объяснить им я все равно ничего не смогу. Сейчас я не Гарри Поттер, а Грегори Гоуст. Поттер – беглый заключенный. Он исчез из зала суда, и, скорее всего, никто не знает о его дальнейшей судьбе. А Грегори Гоуст – молодой, но сильный маг, немного чудаковатый и рассеянный паренек, только-только закончивший Дурмштранг. Документы подделать несложно, главное, чтобы никто не стал наводить справки на «месте учёбы».

Невилл с хрустом потянулся и рассеянно провел рукой по волосам. Выглядел он неважно. Я молча разглядывал его и все больше удивлялся: сначала Кингсли, теперь он... Время не пощадило их. Мой однокурсник был еще в сравнительно молодом для волшебника возрасте, но казалось, что он, как вековой дуб, привыкший принимать на себя порывы ураганного ветра, загрубел и устал раньше срока. Юность отличается гибкостью и подвижностью, она как глина – лепи все, что хочешь. Но несмотря на все старания, я не мог найти в Невилле эту гибкость. Мерлин, а Рон, Гермиона... Они-то как? Какими стали? Почему-то представить постаревшую Гермиону у меня вообще не получилось, а возмужавший Рон в моем воображении сильно смахивал на портрет Годрика Гриффиндора, висевший когда-то в одном из коридоров школы. С трудом прогнав это немного пугающее видение, я заставил себя вернуться на землю.

― Мистер Лонгботтом, вас вызывают по каминной связи... Министерство. Вы не могли бы пройти в другую комнату?

― Минуту, ― спокойно отреагировал Неввил, ― Гоуст, так что насчет работы?

― С радостью, мистер Лонгботтом. Как только соберу документы.

― Рекомендую отправить сову с запросом сегодня же. Я передам жене, что нашелся специалист, она расскажет директору.

― Но если профессор Дамблдор меня не примет...

― Откуда вы знаете имя директора?! ― Невилл резко перебил меня, его глаза мгновенно сощурились. Я нарочито небрежно пожал плечом:

― Вы сами его называли.

― Гм. Один раз. Хорошая память, мистер Гоуст. Не волнуйтесь, примут с распростертыми объятиями: я зарекомендую вас.

― Спасибо.

― Не стоит благодарности, это всего лишь мое личное мнение. Тот, кто владеет такой силой, как ваша, должен делиться своими знаниями и опытом с другими.

Я кивнул, но Невилл на меня уже не смотрел. Высокий (странно, в школе я этого не замечал), целеустремленный, он прошел через всю комнату к двери. Те, кто стоял на его пути, поспешно отходили в сторону. Не потому, что боялись, а потому, ему невозможно было не уступить. Невилл, которого уважают и которому послушно очищают дорогу, никак не вязался у меня в голове с тем мальчишкой, который жутко боялся Снейпа и обожал травологию. Но все-таки, как хорошо, что я его встретил!

Никакую сову с запросом о документах я, разумеется, посылать не стал. Вместо этого под предлогом жуткой усталости я попросил Смита отвести меня в какую-нибудь тихую каморку, где можно было бы выспаться. Смит в ответ указал рукой на дверь и сказал, что если я поднимусь о лестнице, то обнаружу целых две пустых абсолютно необитаемых каморки. Я осторожно прошмыгнул мимо не замечающих меня авроров, радуясь тому, что у Грегори Гоуста такая заурядная внешность. Если бы помещение покинул Гарри Поттер, то его все непременно проводили бы глазами. Чужая волшебная палочка все еще лежала в моем кармане – Шеклболт не вспомнил о ней, а я благоразумно промолчал.

«Каморки» оказались действительно необитаемыми. Видимо, это было административное здание, а все постоянные работники заповедника жили на базе неподалеку. В комнате, которую я выбрал, было пыльно, и застоявшийся воздух давно непроветриваемого помещения казался густым и влажным. Мне невольно вспомнился Капитан Коуп и «Дно бутылки»: там тоже было мрачновато. Но, по крайней мере, уютно. Здесь же уют создать никто и не пытался – все те же деревянные панели до потолка, обшарпанный диван и давно нетопленый камин. Хотя нетопленный камин – дело поправимое (incendio!). Я отыскал в стоящем в углу шкафу несколько свечей. Свечи были старые, витые, из темно-желтого воска. Через минуту комнату залил мягкий приглушенный свет. Я с комфортом устроился на диване, разложив перед собой несколько чистых листов пергамента, обнаруженного в том же шкафу. Аттестат, рекомендации, характеристика. Как оформлять все это я знал – в Лондонской Магической библиотеке был сотрудник, закончивший Дурмштранг. Его личное дело я помнил хорошо и решил взять за образец. Оставалось придумать, какая именно у меня будет характеристика.

Истощив почти все запасы пергамента, измарав чернилами руки и одежду, я, наконец, остановился на наиболее приемлемом варианте. Теперь я точно знал, что зовут меня Грегори Александр Гоуст, что у меня была очень высокая успеваемость по ЗОТИ, трансфигурации и чарам, а вот с зельями у меня как-то не сложилось. Во время последнего года учебы я написал и защитил дипломную работу по ЗОТИ и теперь считаюсь вполне квалифицированным специалистом. Отличаюсь упрямством и настойчивостью. Особые характеристики – врожденное умение управлять огнем.

На каждом пергаменте я поставил размашистую подпись директора Дурмштранга и печать с девизом на латыни. Воссоздать их в памяти не составило труда, но расписываясь я мимоходом усмехнулся иронии судьбы: после смерти Каркарова директором школы стал маг со зловещей фамилией Цепеш*. Рассвет застал меня сонным и усталым, но гордым собой. Я мирно наблюдал за тем, как испорченные листы горят в камине и последние улики моего мошенничества исчезают в огне. Голова слегка гудела и очертания комнаты расплывались перед глазами – бессонная ночь не прошла бесследно. Я слегка помял только что изготовленные документы, чтобы они выглядели так, будто сова, несущая пергаменты с ответом на мой запрос, долго прорывалась сквозь непогоду. Потом я с чистой совестью завалился спать прямо там, где сидел, уткнувшись носом в диванный валик. Обивка пахла пылью и старой тканью. Так же, как и пологи кроватей в школьной спальне...



***

― Гоуст, я вас очень прошу, поторапливайтесь! Сколько можно возиться? У вас же практически нет вещей!

― М-минутку, Нев... мистер Лонгботтом, я сейчас, ― я осторожно опустил Вайпер в плетеную корзину, трансфигурированную из носового платка, и плотно закрыл крышку. Потом немного подумал, снова открыл и положил рядом со змеей деревянный парусник, подаренный Капитаном. Вайпер свернулась кольцом вокруг модели и замерла. Кажется, все «пожитки» собраны.

― Мистер Лонгботтом, я готов!

Невилл обернулся и внимательно осмотрел меня с головы до ног. Я молча вытерпел этот цепкий взгляд, хотя очень хотелось поежиться и передернуть плечами. Мой слегка помятый внешний вид, похоже, показался ему сносным. Невилл кивнул головой на свернутую в трубочку газету, лежащую на столе:

― На счет три.

Я поднял руку и замер, ожидая команды. Порт-ключ должен был перенести нас в Диагон-аллею: мне нужна была мантия и волшебная палочка (ту, которая принадлежала сотруднику заповедника, я все-таки вернул). Невилл был так любезен, что одолжил мне немного денег, заявив, что я в любой момент смогу отдать этот долг его жене. Интересно, на ком же он женился?..

― ...Три!

Реакция меня не подвела: я коснулся газеты одновременно с Невиллом. Мир на несколько мгновений превратился в бешеную карусель, корзина с Вайпер едва не выпала у меня из рук. Неприятное чувство потери физической опоры резануло по нервам, но быстро отпустило. Я открыл глаза, которые, оказывается, успел зажмурить, и огляделся по сторонам: мы очутились в небольшом закоулке рядом с каким-то книжным магазином. Я не узнавал места, но, по всей видимости, это была Диагон-аллея. Невилл пожал мне руку и пожелал счастливого пути, напоследок напомнив, что добираться до школы лучше только на Хогвартс-экстпрессе, потому что это самый безопасный способ передвижения по стране в сложившейся обстановке. Я автоматически кивнул, но аврор этого уже не видел: он быстрым шагом направился по своим делам, раздвигая локтями многочисленных прохожих. Густой поток людей меня удивил. Удивили и сменившиеся вывески, новые названия, новые магазины. Как я ни старался, я не мог зацепиться взглядом за знакомую надпись на какой-нибудь витрине. Но наконец, поиски увенчались успехом, и я увидел лавку Оливандера.

Как и много лет назад, за моей спиной тихонько тренькнул колокольчик, извещая хозяина о новом покупателе. Высокие стеллажи до потолка, заполненные разноцветными футлярами, искрящаяся магией атмосфера и сам седовласый хозяин, слегка ссутулившийся под весом прожитых лет – все показалось мне родным и знакомым.

― Добро пожаловать, молодой человек. Что вам угодно?

― Видите ли, я потерял палочку в результате несчастного случая. Мне нужно подобрать новую.

― А какая палочка была у вас раньше?

Я замялся на секунду. Оливандер помнит каждого своего покупателя. Что будет, если... А! Была, не была.

― Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Перо феникса.

Пронзительно ясные серые глаза внимательно глянули из-под косматых бровей. Остановились на моем лице, изучая каждую черточку. Потом снова надежно спрятались за плотной завесой морщинистых век. Я напряженно молчал, но Оливандер, казалось, не чувствовал этого напряжения.

― Помню. Вы необычный человек. Не надо волноваться. Когда вы волнуетесь, ваши глаза начинают отливать зеленым, ― с этими словами старик исчез в боковой двери. Вернулся он минуты через три, с замшевой коробочкой в руках.

― Одиннадцать дюймов. Ясень. Перо Фоукса, ― он с чуть заметной улыбкой передал мне коробку. Я не удержался и брякнул:

― Третье перо?

― Да, третье. Не нужно, ― он отвел мою ладонь с монетами в сторону. ― Я не беру деньги со старых постоянных клиентов. Лучше проверьте, как функционирует палочка.

― Lumos! ― вспыхнул крошечный огонек. Оливандер довольно кивнул головой.

― Я думаю, вам пора идти. Удачи вам, мистер.

Только выйдя за дверь и очутившись в жизнерадостной толчее, я понял, что он ни разу не произнес вслух моего имени, хотя несомненно узнал меня. Я улыбнулся про себя и поспешил к другой знакомой вывеске. «Одежда от Мадам Малкин». Когда все необходимое было куплено, уменьшено с помощью новой палочки и уложено в карман, я решил немного прогуляться по Диагон-аллее и посмотреть, насколько сильно все изменилось.

Мир магов довольно консервативен, четверть века для него – не срок. Но то ли именно эта четверть оказалась «поворотным моментом» в истории магов, то ли волшебники просто вернулись к полнокровной жизни после окончания всех магических войн – как бы то ни было, перемены произошли сильные. Среди снующих туда-сюда прохожих часто попадались люди, одетые по-магловски: джинсы и куртки вытесняли мантии из моды. Я несильно выделялся среди толпы. Витрины магазинов пестрели незнакомыми вывесками, новыми именами. Хотелось остановиться и крепко-крепко зажмуриться – вдруг, когда открою глаза, все станет так же, как раньше. Я остановился, но закрывать глаз не стал: в поле моего зрения попала подозрительно знакомая надпись. «Ужастики Умников Уизли». Мерлин всемогущий...

Пожалуй, мимо этой витрины просто нельзя было пройти не остановившись. Что-то постоянно взрывалось и хлопало, сверкал фейерверк ярких искр – и все это на апельсиново-оранжевом фоне. Толпа разновозрастных зевак надежно охраняла вход в магазин – пробившийся к дверям должен был обладать недюжим терпением и ловкостью. У меня было и то, и другое в избыточном количестве. Получив несколько ощутимых тычков под ребра, наступив кому-то на ногу и извинившись за свою неуклюжесть не менее пятнадцати раз, я все-таки очутился на пороге.

Надо сказать, что толпа внутри отличалась от толпы снаружи только одним – у тех, кто стоял в очереди вдоль прилавков, были более решительные выражения лиц. Еще бы – чтобы купить и опробовать что-то, сделанное руками близнецов, нужно имет немалое мужество. Я оглянулся в поисках Фреда и Джорджа. Но странное дело – хозяев нигде не было видно. Продавщицы, юные ведьмы от семнадцати до двадцати лет, ловко и быстро обслуживали покупателей, проворно шныряли между шкафов с загадочными надписями: «Только для первокурсников», «Только для тех, кому СОВСЕМ нечего делать», «Лучше сюда не заглядывать»... Сами девушки напоминали веселых прыгучих белок – подвижные, в оранжевой униформе, с неизменно озорными улыбками. Я остановил одну из них, показавшуюся мне самой молодой и общительной, и спросил:

― Мисс, простите, где я могу найти мистера Уизли?

«Белка» посмотрела на меня, кокетливо хихикнула в кулачок и лаконично поинтересовалась:

― Которого?

― Любого, мисс... ― я посмотрел на бейджик, по-магловски прикрепленный на нагрудном кармане, ― мисс Грант.

― Боюсь, вы не вовремя. Все трое мистеров Уизли сегодня не пришли на работу. У их любимого племянника день рождения, ему исполняется одиннадцать. Сами понимаете – это такая важная дата, ― «белка» обдернула рыжую кофточку и захлопала ресницами. ― Может быть, я передам им то, что вы хотели сказать?

― Нет, мисс Грант, спасибо, ненужно. Я как-нибудь сам с ними встречусь, ― у меня на языке так и вертелся вопрос о том, кто же третий мистер Уизли, но я промолчал, и «белка», вежливо пожелав мне счастливого дня, убежала. Я выскользнул из магазина. Может быть, оно и к лучшему, что близнецов не оказалось на месте? Что бы я им сказал, если бы увидел? «Здравствуйте, я погибший Гарри Поттер»? Тем более что «третьим мистером Уизли» наверняка был Рон...





Через два часа я чинным шагом прогуливался по вокзалу Кинг-Кросс вдоль барьера между платформами девять и десять и крепко сжимал билет на Хогвартс-экспресс во взмокшей от волнения ладони.

Казалось, и недели не прошло с того дня, как Хагрид привел меня сюда в первый раз. Вокзал встретил меня знакомым ропотом громкоговорителей, потоком сосредоточенно деловых людей, боящихся опоздать на свой поезд. И сам Хогвартс-экспресс тоже совсем не изменился, только на платформе девять и три четверти было почти пусто. Несколько сиротливых пассажиров разбрелись по вагонам. Мне на выбор было предоставлено множество пустых купе. Я прошел по коридору, открывая двери и привередливо оглядывая абсолютно одинаковые полки. Это надоело мне очень быстро, и я решил остановиться на седьмой по счету двери. Все равно – один, как перст, никаких соседей. Я поставил корзину с Вайпер на пол, вытащил из кармана вещи и вернул им прежний размер. Поезд медленно двинулся с места, издав предупреждающий звонкий свист, и я притулился у окна, бездумно разглядывая с нарастающей скоростью убегающий прочь пейзаж. Дорога была знакомая, времени было много. Я потянул оконную раму вниз, запуская встречный ветер в свое купе.

Осенний холод гладил меня по щекам. Мантия, только-только купленная у Мадам Малкин, оказалась чудесной заменой шерстяному пледу. Я дышал запахом палой листвы и дыма и, кажется, слегка задремал под мерный перестук колес поезда. Мысли в голове ползли медленно и лениво, как большие неповоротливые черепахи. Что бы ни случилось со мной в Хогвартсе, я все равно буду беречь воспоминания о Капитане и ребятах. Может быть, на следующий год я даже смогу увидеть Дэнни. Разумеется, только если директор меня не раскусит. Но не должен, не раскусил же он Квиррела на первом курсе. Тем более мою кандидатуру порекомендовал Невилл, а ему-то в Хогвартсе наверняка доверяют.

Ветер вывел меня из полусонного оцепенения. Я поежился и закрыл окно. Потом прижался носом к стеклу, гадая сколько же еще осталось ехать до школы. Наверное, еще долго. Никогда раньше я не ездил в Хогвартс поздней осенью. И не хочу повторить этот опыт: полупустой поезд, мчащийся среди унылых серо-зеленых холмов и печальных рощиц, не был похож на веселый экспресс, полный суетливой ребятни. Тихо, скучно, тоскливо.

― О чем ты задумался, Возрош-шденный? ― змея умудрилась приподнять крышку корзины, и теперь ее глаза поблескивали в полутьме купе.

― Ни о чем, Вайпер. Просто смотрю в окно.

― Грус-стно

― Немного, ― я дернул плечом и, не желая разговаривать о своем душевном состоянии, сменил тему. ― Скажи, как ты узнала, что я Возрожденный?

― Ты вс-се время поеш-шь.

Я озадаченно посмотрел на змею.

― Пою?! О чем ты?

― Я с-слышу. Вот сейчас-с ты поеш-шь очень грус-стную пес-сню. Тебя многие с-слышат. Даж-ше двуногие, которые от природы имеют с-слабый слух-х, даже они слыш-шат. Только они не знают, что это твоя пес-сня.

― Я не понимаю тебя. Я сейчас не пою, я говорю с тобой.

― Ты поеш-шь, вс-сегда поеш-шь, ― упрямо повторила змея и спряталась в корзине. Я так и не понял, что она имела в виду.

Поезд тем временем, замедлял ход. Я натянул мантию прямо поверх свитера и джинсов, убедился, что плотный конверт с документами по-прежнему лежит у меня за пазухой, взял свои вещи и вышел в коридор.

На перроне было почти пусто. Я растерянно стоял, прижимая корзину с Вайпер к груди и думал, что же делать дальше. Должен ли меня кто-нибудь встретить? Дамблдор, конечно, знает о моем приезде, но, может, он решил, что я сам доберусь до школы. Как раз тогда, когда я уже почти решил идти к Хогвартсу пешком, меня кто-то окликнул. Я обернулся: ко мне по перрону шла женщина, укутанная в темно-коричневый плащ с капюшоном.

― Это вы мистер Гоуст?.. Директор попросил меня встретить вас. Простите, что заставила ждать. Знаете, я всегда опаздываю... Отвратительная погода, неправда ли? ― женщина говорила нараспев, не дожидаясь моего ответа. Она взяла меня под локоть и повела к концу безлюдного перрона. Все пассажиры уже давно успели разойтись. Начался мелкий моросящий дождь.

Моя спутница вела меня к карете, запряженной фестралами, и говорила без умолку. Я узнал, что она уже несколько лет преподает в школе Уход за магическими существами, после того, как старый лесничий Хагрид ушел на пенсию («Ах, какой чудесный был великан, так свою работу любил, но его родной брат требовал больше ухода, чем все питомцы вместе взятые...»)

Я устроился на сиденье, преподавательница села напротив. Карета тронулась. Женщина продолжала монотонно говорить, изредка пугая меня неожиданными восклицаниями и смехом. В сумраке не видно было ее лица, к тому же затененного капюшоном, но ее манера разговора, плавные напевные интонации показались мне знакомыми. Я вежливо поддерживал беседу и не заметил, как увлекся своеобразной игрой, пытаясь угадать, какую еще новую неожиданную тему поднимет преподавательница через минуту. Та периодически разражалась громким хохотом, причину для которого, видимо, знала только она сама.

Мы подъехали к воротам замка. Я высунулся из окошка кареты, не спеша выходить. Моя спутница притихла на скамейке и тоже смотрела в окошко. Потом негромко произнесла знакомым мне отстраненно-рассеянным тоном:

― Вот мы и дома.

Я кивнул. Да. Мы дома. Через столько лет снова дома. Не верится.

Вспомнив о том, что джентльмен должен первым выходить из экипажа, я вышел и подал руку даме. Дама весело хихикнула и протянула мне маленькую бледную ладонь. Пальцы оказались тонкими и холодными, на хрупком запястье болтался браслет из разноцветных пуговиц. Я помог ей выбраться из кареты, взял свои вещи и начал подниматься по ступеням. Но женщина не последовала за мной. В ответ на мой удивленный взгляд она махнула рукой:

― Идите, мне надо фестралов распрячь и накормить. Приятно было с вами побеседовать, мистер Гоуст.

Женщина повернулась ко мне спиной. Я улыбнулся и тихо, так, чтобы она не услышала, произнес:

― Мне тоже было приятно поболтать с тобой, Луна...







-------------------

*Реальная историческая личность по имени Влад Цепеш считается прототипом Дракулы.

Уррряяя!!!!!!!!! I love you!!!!!!!!!!

Монстра

Я тебя тоже

Эх... ностальгия.. Казалось, совсем недавно перечитывал этот фикшен, а прошло уже почти два года. Оглядываясь назад, даже ощущения не могу передать) Ведь именно с этого фикшена для меня открылся гп-фандом.

Thomas M.R.
Приятно, что кто-то это еще помнит.

Snowball
Ммм... ну, плюс еще где-то сотня человек на хогнете.

Thomas M.R.
*Беспробудно спящая совесть перевернулась на другой бок*

Snowball


Я тут свечку поставлю, ладно? Может быть... Когда-нибудь.

Thomas M.R.
Свечку в память о безвременно почившем фике?.. Оригинально))
Что я вам могу сказать? - "Рано или поздно, так или иначе" (с) Макс Фрай.